Мой друг – Тишина - Игорь Сотников

– Пошёл вон. – Орёт на него Лайма, блюдящая чистоту их отношений и в частности своего внешнего наряда. С чем Макс вынужден согласиться и он, взяв себя в руки, и в частности за штаны, засунув в их карманы руки, со свистом, который всегда сопровождает его путь в места углового значения, пошатывающим шагом отправляется в эту подворотню.

– Смотри, не досвистись до… – Вслед Максу летят слова недовольной Лаймы, на глаза которой попались следы неряшливости этого Макса, который не знает удержу и никогда не помыв руки, сует их куда ни попади. Но Макс уже ничего не слышит, увлечённый своим заходом в этот, как оказывается довольно неприветливый к праздным прохожим переулок, который всем своим мрачным видом навевает мысли о грустном. Ну а так не любящий грустить Макс, разве может кому-то или даже чему-то позволить навевать на него грустные мысли и он, окинув взглядом окружающее, звучным голосом, сразу же решил поставить на место всю эту унылость.

– А ну выходи, кто за всем этим стоит! – Остановившись посередине внутреннего двора подворотни, орёт Макс, который отлично знает, что только выделение из общего к частному, так называемая персонализация, позволяет решить любой вопрос. Но мрачные стены подворотни, не спешат выделяться, и всё также угрюмо смотрят на него своими тёмными, частично разбитыми окнами, пытаясь разглядеть, что у него внутри и из какого теста он слеплен.

– Не хочешь. Ха-ха. Я понял почему. Ты просто ссышь. – Сплёвывает слюну, заявляет дерзко смотрящий на себя со стороны Макс. – Ну ладно, раз ты такой, тогда и я буду таким же, и присоединюсь к тебе. – Твёрдо заявил Макс и дабы не быть голословным, направил свой ход к ближайшей стенке, чтобы осуществить заявленное и давно им задуманное. Ну а так это процесс несколько интимного свойства, где лишний глаз может сбить настрой, то Макс, как и другие повседневные желающие, в своих избирательных целях упираются головой или мыслями о впереди стоящее дерево, либо же, как в данном случае, о стенку дома. Такое удобное положение позволяет не только сохранить частичное инкогнито, но и не сбить с направляющей ваши действия мысли. Которую, как все знают, стоит только сбить, так уже и не знаешь, куда что девается.

Чего видимо, не учёл или наоборот, был в курсе всего, незаметно подошедший сзади к Максу незнакомец, чьё лицо и вообще всё, скрывала спина Макса, который за всем своим ответственным отношением к делу, не мог вот так сразу, бросить все свои дела и повернуться для того чтобы посмотреть, кто это там такой любопытный. И всё-таки, как бы Макс не был увлечён, он на этот раз, не то что бы услышал, а он почувствовал через обдавший его холод, что кто-то остановился у него за спиной. Что, конечно, не запрещено и сам Макс частенько любил, вот так незаметно подкравшись, попугать кого-нибудь, кто имел склонность пугаться, но всё же когда у тебя за спиной кто-то безмолвно стоит, это, в общем-то, отвлекает, а это уже слишком.

– Чего уставился? Проходи мимо. – Прорычал Макс, отлично знавший, что только грубость в голосе, ускоряет процесс принятия решений.

– Так же, как это делал ты всю свою жизнь. – Ответ незнакомца определённо озадачил Макса, успевшего только дёрнувшись, бросить в ответ: «Что!».

– Постой, подумай. – Спустя мёрзлость ручных отношений, сквозь покрывшую Макса ледяную корку, до него донеслась брошенная фраза отходящего в сторону незнакомца. Но Макс, пожалуй, её не услышал, как и не услышал звучных позывов Лаймы, которая не привыкла находиться в одиночестве и быстро заскучав, стала призывно его звать:

– Макс!! Да ты чего там застрял, скотина!

– Он что там, в конец засвистелся, что ли? – Многоуровневость сказанного Лаймой, показалась ей очень удачным замечанием, отчего Она не сдержалась и засмеялась. После чего решив, что, пожалуй, будет неплохо, если она рассмешит и Макса, после того как потихоньку подкравшись к нему, внезапным появлением напугает его. «Тогда он уж точно одним делом не отделается, а обделается», – направляющаяся вслед за Максом Лайма, еле сдерживается оттого, чтобы не прыснуть от смеха, из-за того что она надумала.

«Что-то меня сегодня так и пробивает на смех. Не к добру всё это». – Выглядывая из-за угла, Лайма, не смотря на все эти свои про себя предубеждения, источает внешнюю лицевую приверженность к радости и веселью.

«И точно, уснул». – Сделала вывод, основанный на большом опыте засыпания Макса в кабинке туалета, Лайма, заметив стоящего на одном месте, с упором головой об стену Макса.

«Ну я тебе сейчас, усну». – Полная жестокости ко всяким в её присутствии спящим лицам, Лайма уже пренебрегает своей скрытностью и в открытую, скорым шагом идёт к Максу, для того чтобы одним ударом под зад, разбудив его, уронить его в её глазах на землю (в его же, не получится, так как он уже и так достаточно низко пал, так что ещё ниже, пожалуй, будет трудно сделать).

«Мало не покажется». – Глубоко мыслящая Лайма, прежде чем нанести удар, для крепости духа, вдохнула в себя порцию воздуха и тут же чуть не задохнулась от морозности стоящего воздуха, заставившего её переломиться вдвое и закашляться.

– Да что ж это такое! – Из согнутого положения, с трудом понимая и вдыхая эту морозную, даже не свежесть, а стоящий вокруг неё свинцовый закат, Лайма попыталась посмотреть, как ей теперь виделось, на не совсем обычный вид Макса.

«Нет». – Страшное предчувствие всколыхнуло в ней оторопь, с которой она и начала пятиться назад, но ей далеко не удалось отойти, как она вдруг упёрлась во что-то немыслимое и другим каким образом, не сдвигаемое.

– Не спеши. – Тихо, но в тоже время до остекленелого звона в ушах, звучит голос того, кто своим стоящим на пути Лаймы положением, не даёт ей не только не спешить, но и двигаться.

– Я… – Сквозь отстук зубов, Лайма, видимо, пытается не забыть себя, произнося вслух эту банальность, сквозь которую она пытается повернуть шею, чтобы посмотреть на того, кто не даёт ей двигаться.

– Я знаю. – Бесстрастный ответ незнакомца и сопроводившее его ответ действие, положенная на её плечо рука, заставляют ещё больше поёжиться, итак похолодевшую Лайму.

– Ну а ты то знаешь? – Держа Лайму на ручной привязи, спросил её незнакомец.

– Что, знаешь? – Тревожно, с трудом спросила Лайма, которая уже ничего не знала и, пожалуй, и знать не хотела.

– То, что если звёзды зажигаются, то это кому-нибудь нужно. – Ответил ей незнакомец.

– Да, я слышала об этом. – Произнесла в ответ Лайма.

– Ну а если они гаснут, то это …необходимо. – Прямо в ухо вложил Лайме слова незнакомец, вызвав у неё секундное замирание сердца, которому стало так нестерпимо холодно, что оно даже на мгновение решило замёрзнуть. Но стоящий позади неё незнакомец, видимо умел считать стук сердца и он отстранившись от Лаймы, дал той возможность свободно вдохнуть кислорода, который дав ей сил, позволил Лайме развернуться и посмотреть на того кто стоял сзади. Ну а вид того, кто стоял перед ней, говорил о себе и в тоже время молчал, из чего Лайма, находящаяся не в самом лучшем расположении духа и мысли, так и не смогла ничего для себя уяснить, кроме того, что этот тип с зонтом в руках, не любит узнаваемость, раз сдвинул свой зонт прямо на глаза.

– Ну и что ты увидела? – После небольшой паузы, незнакомец спросил Лайму, которая не зная, что ответить, это и ответила:

– Я не знаю.

– А чтобы ты хотела? – спросил незнакомец.

– Я не знаю. – Уже полностью растеряв себя, обездвиженная в созерцании, смотрящая в одну точку Лайма, следует какому-то окружающему, несущему её куда-то в неизвестность, течению мысли.

– Я смотрю, ты даёшь себе шанс. – Проговорил незнакомец. – А вот хочешь ли ты, не пройти мимо и увидеть его.

– Я не знаю. – Уже на автомате повторяет Лайма.

– Я рад, что ты так ответила. И значит, у тебя есть шанс на сам шанс. – Сделал паузу незнакомец, размышляя о чём-то своём. – Что ж, ты не раз меня восхищала своей ложью, и я пожалуй, дам тебе не просто шанс, а позволю тебе, сыграть главную роль в своей жизни. – Ответил незнакомец, приподнимая свой зонт-тросточку, из под которого, как видит Лайма, на неё пока что никто не смотрит, а сам незнакомец не спеша раскрывать ей навстречу свои глаза, опустив голову вниз, изучающее смотрит на что-то в ногах. Но Лайме не даётся много времени на размышление и незнакомец, не поднимая голову, говорит:

– Говорят глаза зеркало души и кто-то даже позволяет себе сказать… Ха-ха. (жуткий смех незнакомца ответно затряс поджилки Лаймы) Давай посмотрю. Не знаю, что в них больше, глупой отваги или сердечной недостаточности, но скажу тебе, что это зрелище не для слабонервных. – Сделал паузу незнакомец для того чтобы не сменяя своего положения, прикрыть свой зонт и воткнуть его острым концом в землю. – Но дело в том, что без этого твоя жизнь не будет полноценной, а разве такое холодное прозябание, кого устроит. Ты, как думаешь? – Спросил незнакомец Лайму, которой стало ещё холодней от этих промёрзлых слов незнакомца.